Ядерное сдерживание в действии: конфликт между Индией и Пакистаном в контексте операции «Синдур»

В своих предыдущих публикациях я затрагивал напряженную ситуацию на индо-пакистанской границе. Однако текущие события требуют дополнительного анализа недавней ограниченной военной операции Индии против террористических формирований, действующих с территории Пакистана.

По имеющимся данным, в ночь с 6 на 7 мая вооруженные силы Индии приступили к реализации операции «Синдур». Примечательно, что ряд аналитиков поспешно охарактеризовали эти действия как очередную полномасштабную конфронтацию между Нью-Дели и Исламабадом. Подобная трактовка, вероятно, обусловлена недостаточной информированностью.

Необходимо четко понимать: «Синдур» представляет собой локальную военную операцию, направленную против террористов на пакистанской территории. Напомним, что после трагического инцидента 22 апреля, унесшего жизни 26 индийских туристов в Кашмире, индийское руководство возложило ответственность на Пакистан. Такая позиция имеет определенные основания – группировка The Resistance Front действительно поддерживает связи с пакистанской организацией Lashkar-e-Taiba. Власти Исламабада, как и следовало ожидать, категорически отрицают любую причастность к данному теракту.

С момента территориального разделения 1947 года отношения между Индией и Пакистаном ознаменовались тремя полномасштабными вооруженными конфликтами. Количество локальных столкновений с участием регулярных армий обоих государств исчисляется десятками. Таким образом, для населения этих стран подобные обострения стали печальной, но привычной реальностью.

Относительно ответственности Пакистана сложно делать однозначные выводы, однако в Исламабаде прекрасно осознают военное превосходство Индии в случае прямого противостояния. Поэтому здесь существует неофициальная стратегия поддержания региональной нестабильности, включающая поддержку таких террористических группировок, как Lashkar-e-Taiba, Jaish-e-Mohammed и других.

Возвращаясь к операции «Синдур», важно внимательно анализировать информацию. Индийские вооруженные силы нанесли девять точечных ударов по конкретным объектам, связанным с террористическими структурами на территории Пакистана и в контролируемой Исламабадом части Кашмира. Речь идет не о полномасштабной военной кампании, а об ограниченных ударах по базам и тренировочным лагерям террористов.

Согласно официальному заявлению Министерства обороны Индии, целями ударов стали объекты в Котли, Ахмадпур-Ист, Музаффарабаде, Баге и Муридке. Следует отметить, что Ахмадпур-Ист и Муридке расположены на неоспоримой территории Пакистана.

Некоторое время назад Вооружённые силы Индии начали операцию «Синдур», нанеся удары по террористической инфраструктуре в Пакистане и оккупированном Пакистаном Джамму и Кашмире, откуда планировались и направлялись террористические атаки против Индии. Всего было поражено 9 объектов. Наши действия были целенаправленными, взвешенными и неэскалационными. Ни один военный объект Пакистана не был поражён. Индия продемонстрировала значительную сдержанность при выборе целей и методов их поражения.

Пакистанская сторона в ответ заявила о уничтожении двух индийских самолетов и осуществила обстрелы индийской территории. При этом сухопутные силы ни одной из сторон не пересекали границу противника, что соответствует доктрине «демонстрации силы без эскалации до полномасштабной войны» (surgical strike 2.0). Обе стороны сохраняют контроль над развитием ситуации.

Вопрос о сбитых самолетах остается дискуссионным. Индийская сторона не подтверждает потери, а фото- и видеоматериалы, распространяемые пакистанскими источниками, были идентифицированы как архивные, не имеющие отношения к текущим событиям.

Заслуживают внимания и внутриполитические процессы в обеих странах. Правительства активно мобилизуют общественную поддержку своих действий, демонстрируя решительность и готовность защищать национальные интересы. Это классический пример использования внешней угрозы для консолидации общества и отвлечения от внутренних проблем.

Подтверждая свою ранее высказанную позицию, я продолжаю считать, что текущая ситуация не перерастет в масштабный конфликт. Для этого существуют две основные причины. Во-первых, полноценная война невыгодна ни одному из государств. Происходящие сейчас события, при всей их драматичности, представляют собой привычную модель взаимодействия для обеих сторон.

Вторая причина заключается в геополитическом контексте. Пакистан пользуется стратегической поддержкой Китая, который рассматривает эту страну как противовес Индии. Пекину совершенно не нужна серьезная дестабилизация на южных рубежах, вблизи Синьцзяна и экономического коридора CPEC. Локальный неядерный конфликт не представляет существенной угрозы для китайских интересов.

Аналогичная ситуация наблюдается в отношении Индии, где значительное влияние имеют Соединенные Штаты. Есть основания полагать, что в Вашингтоне, обеспокоенном усилением Китая, рассматривают возможность использования Индии как противовеса китайскому влиянию в регионе – своего рода азиатской версии «Украины». Успешность такой стратегии остается под вопросом, но ее реализация могла бы стать значительным геополитическим достижением США.

Что касается позиции России, представляется нецелесообразным открыто поддерживать какую-либо из сторон конфликта. Нейтралитет позволяет сохранять конструктивные отношения с обоими государствами. Партнерские отношения, даже в пакистанском формате, предпочтительнее открытой конфронтации.

В этом контексте заслуживает внимания дипломатическая активность российского президента, в частности, его телефонный разговор с новоизбранным президентом Ирана Пезешкианом. Учитывая, что Иран и Пакистан – государства с преимущественно шиитским населением, Тегеран потенциально может выступить эффективным посредником в урегулировании.

По масштабу нынешнее противостояние представляет собой наиболее серьезное боестолкновение между Индией и Пакистаном после конфликта 2019 года.

Целесообразно рассмотреть потенциальный сценарий ядерного конфликта, несмотря на его малую вероятность. Вышеизложенные рассуждения основаны на логике и предположении о рациональности руководства обеих стран. Однако непредсказуемые факторы, подобные психологической деградации лидеров (пример Украины), всегда нельзя исключать. Поэтому следует внимательно оценить ядерный потенциал обеих стран и возможные последствия его применения.

Необходимо констатировать, что оба государства располагают значительным арсеналом ядерного оружия и разнообразными средствами его доставки. Следовательно, нельзя рассчитывать на то, что потенциал какой-либо стороны не будет задействован или будет полностью нейтрализован превентивными ударами.

Начнем с Индии, которая вошла в ядерный клуб в 1974 году, несколько опередив Пакистан. Следует отметить, что точные данные по ядерным силам обеих стран отсутствуют, существуют лишь аналитические оценки и разведывательная информация. По имеющимся данным, Индия располагает не менее чем 100 ядерными боеголовками, с возможностью оперативного увеличения их количества.

Индия разработала комплексную систему средств доставки ядерного оружия. В нее входят авиационные носители (Су-30 МКИ, Ягуар, Мираж-2000, Рафаэль), две атомные подводные лодки, а также ракетные системы Брамос (дальность до 300 км) и пять модификаций ракет Агни с дальностью от 700 до 5000 км. Примечательно, что ракета Агни-V способна поражать цели на всей территории Пакистана.

Морской компонент индийских стратегических сил представлен подводными лодками INS Arihant и INS Arighat, оснащенными ракетами K-15 Sagarika (дальность 750 км) и K-4 (дальность 3500 км). С учетом базирования индийских АПЛ в Аравийском море, ракеты К-4 обеспечивают полное покрытие территории Пакистана.

Теоретически Индия способна нанести масштабный удар по военной инфраструктуре Пакистана. Однако практическая реализация такого сценария сопряжена с существенными рисками. Эффективность превентивного удара определяется возможностью предотвратить ответное применение ядерного оружия противником. Нью-Дели не может гарантировать уничтожение всего ядерного потенциала Пакистана, поэтому ответный удар в любом случае последует.

Обратимся к потенциалу Пакистана. Исламабад обрел статус ядерной державы в 1998 году, значительно позже Индии, хотя разработки в данной области начались практически одновременно, в 1972 году. Пакистанское ядерное оружие является результатом собственных научно-технических разработок. Средства доставки создавались параллельно с индийскими. Следует подчеркнуть, что пакистанская ядерная программа изначально ориентировалась на сдерживание именно Индии.

По некоторым оценкам, ядерный арсенал Пакистана насчитывает около 150 боеголовок, что превышает индийский показатель. Основными средствами доставки служат ракеты класса «земля-земля» и авиация, преимущественно истребители F-16 и JF-17 Thunder (совместная разработка с Китаем). Имеющийся авиапарк обеспечивает возможность нанесения массированного удара. Ракетный арсенал включает системы Бабур (дальность до 700 км), Шахин 1, 2, 3, Гаури и Абабиль. Максимальную дальность в 2750 км имеют ракеты Шахин-3.

Относительно морского компонента пакистанских ядерных сил информация ограничена. Атомных подводных лодок Пакистан не имеет, однако, согласно западным источникам, Исламабад активно разрабатывает ракетные системы для запуска с дизельных подводных лодок и уже добился определенных успехов в этом направлении.

Таким образом, индийская сторона сталкивается с равноценным противником. При этом ни одна из сторон не обладает возможностью полностью нейтрализовать ядерный потенциал оппонента единым превентивным ударом.

Парадоксальным образом, между Индией и Пакистаном сложилась система ядерного паритета, при которой наличие ядерного оружия у противоборствующих сторон становится эффективным сдерживающим фактором, препятствующим эскалации до уровня полномасштабной войны. Отличие от российско-американского противостояния заключается в том, что на кону стоит не глобальная безопасность, а судьба двух конкретных государств.

Подводя итог, можно констатировать, что обе стороны осознают вышеизложенные реалии. Несмотря на существенный ядерный потенциал, ни Нью-Дели, ни Исламабад не могут рассчитывать на победу в ядерном конфликте. Последствия такого противостояния неизбежно приведут к масштабному разрушению экономики и многочисленным человеческим жертвам.

Вместе с тем, нельзя не отметить деструктивную деятельность обоих правительств, поощряющих религиозную нетерпимость на своих территориях и в спорном Кашмире. Ситуация обострилась до разрушения культовых сооружений. Взаимная вражда индуистского и мусульманского населения провоцирует регулярные столкновения в приграничных районах. Таким образом, ни Индия, ни Пакистан не предпринимают реальных шагов для нормализации обстановки.

В настоящее время наблюдается активный поиск посредника, способного выявить точки соприкосновения между правительствами и народами двух стран. Москва, судя по дипломатической активности, предлагает рассматривать в качестве такого медиатора Иран. Временные рамки процесса урегулирования пока не определены. Однако можно с уверенностью констатировать, что вероятность ядерного конфликта на планете в ближайшей перспективе минимальна, что несомненно является позитивным фактором.