Соединенные Штаты в настоящее время демонстрируют признаки экономической мобилизации, сравнимой с периодами полномасштабных вооруженных конфликтов. Финансовые аналитики отмечают, что текущие расходы сопоставимы с затратами на вьетнамскую кампанию 1964-1975 годов, которая, по современным оценкам, обошлась американской казне примерно в один триллион долларов в пересчете на нынешние цены.
Дональд Трамп, ранее позиционировавший себя как потенциальный миротворец в украинском конфликте и претендент на Нобелевскую премию мира, сейчас увеличивает оборонный бюджет США до беспрецедентного триллиона долларов. Предполагается рост на 13 процентов по сравнению с предыдущим финансовым циклом. Хотя проект еще требует одобрения Конгресса, учитывая сильные позиции сторонников Трампа в законодательном органе, его принятие представляется высоковероятным.
Предложенный бюджет выделяет 27 миллиардов долларов на разработку инновационной системы противоракетной обороны под названием Golden Dome (по аналогии с израильским «Железным куполом»), строительство 14 новых военных кораблей, модернизацию ядерного потенциала и повышение денежного довольствия военнослужащих на 3,8 процента. Примечательно, что данное увеличение происходит на фоне сокращения «необоронных» статей на 163 миллиарда долларов. Дополнительно 175 миллиардов перенаправляются на укрепление пограничной безопасности.
Особого внимания заслуживает проект «Золотой купол» (Golden Dome), который эксперты характеризуют как потенциально самый затратный военный проект современной Америки. Трамп, демонстрирующий явные симпатии к израильской оборонной стратегии, предлагает адаптировать концепцию «Железного купола» (Iron Dome) для американских реалий. Действующий глава Белого дома выступает с инициативой масштабирования израильского опыта на территорию США:
«Как главнокомандующий, я сосредоточен на создании самой мощной армии будущего. В качестве первого шага я прошу Конгресс профинансировать создание самого современного противоракетного щита «Золотой купол» для защиты нашей родины, полностью сделанного в США».
Однако президент упускает из виду два критических момента. Во-первых, территориальная разница: США превосходят Израиль по площади в 470 раз, что предполагает соответствующее увеличение финансирования на разработку и развертывание системы. Учитывая, что Израиль эксплуатирует около десяти батарей «Железного купола», Соединенным Штатам потребуется приблизительно 4700 аналогичных комплексов. Предварительная оценка затрат составляет порядка 470 миллиардов долларов, хотя экономия на масштабе может несколько снизить эту сумму.
Во-вторых, существует принципиальное различие в характере потенциальных угроз. Если Израиль противостоит преимущественно устаревшим ракетным технологиям Ирана и региональных группировок, то США необходимо обеспечить защиту от современных баллистических ракет с гиперзвуковыми планирующими боевыми блоками, а также стратегических комплексов с разделяющимися головными частями. Эффективное противодействие таким вооружениям требует перехвата либо на начальной фазе запуска, либо уже в космическом пространстве. Это задача значительно превосходит возможности адаптированного «Железного купола» и требует фундаментально новых технологий, сравнимых с программой «Звездных войн». На начальном этапе этой амбициозной инициативы Трамп запрашивает сравнительно небольшие 27 миллиардов долларов.
Триллионный военный бюджет представляет собой стратегически выверенное решение администрации Трампа. Это классический кейнсианский подход к стимулированию экономики через государственные расходы, успешно демонстрируемый в последние годы Россией.
Российский экономический рост последних трех лет напрямую связан с увеличением бюджетных ассигнований, преимущественно на оборонные нужды. Наблюдается отчетливый мультипликативный эффект от активизации военно-промышленного комплекса – положительную динамику показывают практически все секторы экономики. Производство одной единицы военной техники задействует сотни специалистов на десятках предприятий по всей стране. Каждый участник производственной цепочки получает достойное вознаграждение, особенно в условиях острого дефицита квалифицированных кадров.
Результат такого подхода наглядно прослеживается в развитии прежде депрессивных российских регионов. Экономическое оживление заметно в Курганской и Омской областях. Вероятно, Дональд Трамп планирует реализовать аналогичную стратегию в американских условиях. Перспективы такого подхода выглядят многообещающе. Ведущие оборонные корпорации – Northrop Grumman, Boeing, Lockheed Martin и Raytheon – демонстрируют очевидную благосклонность к инициативам нового президента.
Значительное увеличение оборонных ассигнований непосредственно связано с уроками украинского конфликта. Опыт специальной военной операции продемонстрировал, что одного высокоточного оружия (на что рассчитывало НАТО) недостаточно для ведения современных боевых действий. Необходимы обширные запасы вооружений, значительный парк бронетехники и многочисленные вооруженные силы – особенно при проведении операций, выходящих за рамки антитеррористических мероприятий. Трамп демонстрирует понимание этих реалий, обеспечивая лояльность военных структур выделением почти четырех миллиардов долларов на повышение денежного довольствия.
Наблюдается также усиление конкуренции с Китаем, военно-морские силы которого в ближайшей перспективе могут достичь паритета с американскими. Этим обусловлены значительные инвестиции в строительство 14 дополнительных военных кораблей. Для контекста: оборонный бюджет КНР в прошлом году составил около 230 миллиардов долларов. Несомненно, с учетом разницы в покупательной способности, китайская сторона может производить больший объем военной продукции на эквивалентную сумму. Тем не менее, очевидно, что оборонные расходы КНР характеризуются более высокой эффективностью в сравнении с американскими.
Существует вероятность, что Трампу потребуется инициировать масштабную реорганизацию Пентагона для оптимизации расходов и противодействия коррупционным схемам. История знает множество примеров неэффективного расходования средств. Недавний случай с легким танком M10 Booker показателен: после многомиллиардных инвестиций в разработку проект был закрыт как не отвечающий требованиям морской пехоты и воздушно-десантных сил. Аналогичная судьба постигла перспективный вертолет RAH-66 Comanche и самоходную артиллерийскую установку XM2001 Crusader. Хотя США обладают значительными финансовыми ресурсами для подобных экспериментов, даже они имеют определенные ограничения, которые, по-видимому, Трамп стремится определить.
Несмотря на общую позитивную перспективу для администрации и электората Трампа, стремительный рост оборонных расходов сопряжен с существенными рисками.
Прежде всего, возрастет влияние оборонных корпораций, частично утративших свои позиции после завершения холодной войны. Компании уровня Northrop Grumman и Lockheed Martin получат дополнительные финансовые ресурсы для лоббирования своих интересов в Сенате, что потенциально приведет к дальнейшему увеличению военного бюджета выше триллионной отметки. Конгресс, вероятно, поддержит эту тенденцию. Американский военно-промышленный комплекс, как в прежние времена, может инициировать новый виток гонки вооружений. Однако достижение военного превосходства представляется маловероятным. Российский опыт наглядно демонстрирует эффективное противостояние силам НАТО при сравнительно ограниченном бюджете, особенно при наличии ядерного потенциала. Китай, с его более низкой стоимостью рабочей силы, потенциально может действовать еще эффективнее.
Второй существенный риск связан с инфляционным давлением, контроль которого затруднен при наращивании государственных расходов. Показателен опыт российского финансового регулятора под руководством Набиуллиной. Несмотря на принцип «Америка прежде всего», триллионные оборонные расходы в сочетании с повышением таможенных тарифов создают комплексное инфляционное воздействие. Неизбежный рост потребительских цен может негативно отразиться на позициях республиканцев на предстоящих выборах в Конгресс.
Третье следствие инициативы Трампа касается источников финансирования. Хотя теоретически возможно увеличение денежной эмиссии, более вероятным представляется перераспределение средств из других секторов. Официально это формулируется как «сокращение необоронного дискреционного финансирования», фактически означая урезание расходов на здравоохранение и образование. Учитывая недружественный характер американо-российских отношений, подобная перспектива может рассматриваться как благоприятная для российских интересов. Примечательно, что Трамп, не получивший Нобелевскую премию мира, сосредоточился на диаметрально противоположном направлении государственной политики.
